Никольсбургский мир: величайшее достижение Бисмарка?

К 200-летию Отто фон Бисмарка (1 апреля 1815 г. - 30 июля 1898 г.).

"Даже спустя столетие Никольсбург по-прежнему представляется славной вершиной карьеры Бисмарка. Готовиться к победе и затем остановиться на пике успеха, быть умеренным, примирять побежденных и страстно бороться за них - для государственного деятеля не может быть большей чести".
(Пол Сете (1901-1967); 7. С. 107).

«Итак, все, что вошло в историю как факт, то, что большинство из тех, кто приписывает друг другу компетентность, считает наиболее подходящим. Что остается без ответа, так это то, насколько эти утверждения подходят к идеальному описанию, потому что, с нашей точки зрения, они не могут им противостоять ".
(Проф. Д-р Вольфганг Зингер (1, с. 72).

В «Мире Грааля» мы уже несколько раз упоминали, что историография в основном находится в руках ученых-гуманитариев, в кругозоре которых слишком мало места для научных подходов. Нередко недооценивается влияние болезней или технических инноваций на историческое развитие, а затем делаются неверные выводы. (Видеть. «Когда болезни вошли в историю»; «Самое мощное изобретение в мировой истории», оба в разделе "История").

Сегодня мы хотим взглянуть на типичное событие, которое часто неверно истолковывают: предварительный мир (перемирие) в Никольсбурге.

История

После наполеоновских войн "Венский конгресс"[1] создали достаточно стабильный мирный порядок. Но развитие продолжалось. Промышленная революция достигла континента из Англии. Промышленность и сырье - в то время в основном уголь и железная руда - приобрели значение, изменилось экономическое и, следовательно, военное равновесие.

На протяжении многих веков земля была самым ценным владением. Все государства стремились расширить свои территории. Политика, которая фактически устарела в индустриальную эпоху, но все еще практикуется во всем мире. Потому что вряд ли какое-либо состояние готово, z. Б. предоставить этнической группе - будь то абхазы, курды, осетины, палестинцы, тибетцы, чеченцы, уйгуры или другие этнические или религиозные меньшинства - статус автономии или даже освободить их от своего правящего объединения. С этой точки зрения распад такой великой державы, как Советский Союз, на более мелкие государства, без войн или гражданской войны, был уникальным историческим событием.

В середине 19 века Франция, Австро-Венгрия и Пруссия были соперниками в качестве ведущих держав в Центральной Европе. По мнению того времени, рано или поздно это соперничество должно было вестись на поле боя.

За объединенную Германию

Во второй половине XIX века многие немцы стремились к единому государству, которое казалось недостижимым. Восстания 1848 и 1849 годов были подавлены, и демократические подходы в церкви Святого Павла были подавлены.[2] не смогли.

Затем Otto v. Бисмарк, будучи премьер-министром Пруссии, решил проблему дипломатическим и военным путем. В ходе трех войн ему удалось основать Вторую Германскую империю под руководством Пруссии.

Эти объединительные войны начались с немецко-датской войны 1864 года, в которой Австрия и Пруссия стали членами Германской Конфедерации.[3], Были союзниками. Королевство Дания хотело, вопреки договору, интегрировать герцогства Шлезвиг, Гольштейн и Лауэнбург в ядро датского государства. Началась война, закончившаяся поражением Дании. Затем Пруссия получила герцогства Саксония-Лауэнбург и Шлезвиг. Гольштейн перешел к Австрии.

В 1866 году прусские войска вошли в Гольштейн, оккупированную Австрией. Эта агрессия стала причиной австро-прусской войны 1866 года. Пруссия вышла из Германской Конфедерации.

Битва при Кениггретце

Во второй из объединительных войн Германии, теперь уже между Австрией и Пруссией, большинство германских государств, включая Баварию и Саксонию, были на стороне Австрии как члены Германской Конфедерации. Но прусские войска казались превосходящими. Они захватили Саксонию, и через несколько недель это произошло 3 июля 1866 года возле Кениггреца.[4] в Богемии к столь заметной решающей битве. Это была самая крупная битва в Европе со времен Наполеоновских войн, в которой участвовало полмиллиона солдат.

Прусские войска были оснащены казенниками - игольчатыми ружьями - и могли отражать противников, которые были вооружены только дульными заряжателями, на важных этапах сражения, стреляя быстрее. Зато австрийская артиллерия превосходила прусскую.

Фактически, тактические и стратегические решения имели значение. Австрийцам и их союзникам пришлось отступить после дорогостоящего сражения, в основном в беспорядке. Многие попали в плен. Прусские войска одержали чистую победу (2).

От болезней погибло гораздо больше людей, чем от оружия
До признания важности гигиены во всех войнах было гораздо больше смертей среди комбатантов и гражданских лиц от эпидемий и отсутствия чистоты, чем от действий врага. Даже после Первой мировой войны от азиатского гриппа умерло в два с половиной раза больше людей, чем во время войны.
Как описывает Стефан Винкль, в 1866 году от холеры погибло гораздо больше людей, чем в бою:
«Форсированные марши пруссаков через Богемию и Моравию оставили эпидемию« как след фекалий »повсюду. Едва во время наступления на Вену часть Нижней Австрии между Прессбургом и Кремсом была занята, как там начала распространяться холера. Кампания грозила принять характер эпидемии ...
Именно это, а не «чувство уважения к братскому народу Австрии» было одной из основных причин, по которым Бисмарк выступал против продолжения войны после битвы при Кениггреце и призывал к скорейшему заключению мира. За короткую кампанию 1866 года прусская армия потеряла 4450 солдат из-за ран и 6 427 солдат из-за холеры. В том же году гражданское население Пруссии пострадало от холеры 120 000 человек ». (8, с. 210 ф.).

Исторический мирный договор

После этой битвы война очень скоро закончилась при благоприятных для побежденных австрийцев условиях. Прусский король хотел бы двинуться в Вену во главе своих войск, а также он хотел расширить свою империю за счет Австрии и ее союзников. Его канцлер настаивал на других решениях. Историки почти единодушно высоко оценили дальновидность Бисмарка. Он думал больше, чем его король, и предложил побежденной Австрии благоприятный предварительный мир Никольсбурга.

В заключительном мирном договоре в Праге Австрия потеряла влияние на германские государства. Конфедерация Северной Германии[5] с Пруссией как ведущей державой. Политический вес в Центральной Европе изменился. Были созданы предпосылки для общей борьбы всех германских государств во франко-прусской войне 1870/71 гг. В 1871 году стало возможным создание Второй Германской империи, что считается делом Бисмарка.

В историческом анализе войны 1866 г. важный аспект регулярно недооценивается или даже игнорируется: прусские войска сильно пострадали от холеры и были едва в состоянии сражаться после битвы при Кениггреце. Если бы австрийцы были проинформированы о состоянии прусских войск, война могла бы закончиться иначе. Тогда история Германии была бы другой ...

Миротворец Бисмарк?

Как современные историки видят заслуги Бисмарка как миротворца?
Вот несколько примеров:
Голо Манн хвалит дальновидность Бисмарка:
«После того, как он втянул своего короля в войну против Австрии с самым усердным хитростью и изматывающим нервы терпением, он теперь вытащил его из войны, снова под самым ужасным нервным напряжением. Добрый монарх был бы только счастлив вступить в Вену победителем и был бы только счастлив, если бы по старинному обычаю украл у врага жирный участок земли. Бисмарк посмотрел на Петербург, где люди забеспокоились. Он посмотрел на Париж, где люди стали очень беспокойными и предложили посредничество мира, о котором просила Австрия. Несмотря на наплыв победы в настоящем, он думал об опасностях и желаниях будущего ». (6, с. 348).
Пауль Сет упоминает холеру, но не считает ее решающим фактором принуждения к миру. С его точки зрения, Никольсбургский мирный договор является высшей точкой в карьере Бисмарка:
«Король настаивал на том, что считал правильным. Однако в качестве внешнего признака победы он хотел двинуться в Вену во главе своих войск, что должно было глубоко ранить австрийцев ...
Тогда война продолжилась бы с победоносной, но сильно ослабленной холерой армией - и с притаившимися ворчащими французами на фланге…
Но это было не просто государственное предвидение, это было еще и стихийное чувство. [Бисмарк] переехал, чтобы не пытаться новый вооруженный конфликт. Он не мог забыть мертвых из Кениггреца ». (7, с. 106/07).
В обширной биографии Бисмарка Эрнста Эгельберга говорится:
«Слишком скоро те законы войны возымели действие на прусскую сторону, согласно которым победитель ослабил себя собственными усилиями, и трудности оккупации большой страны увеличились геометрически, в то время как размер оккупированной территории арифметически увеличился. Снабжение прусских войск продовольствием и кормами, обувью и одеждой становилось все труднее и хуже; распространение холеры в нашей собственной армии - плохое утешение в том, что в лагере противника было не лучше - приняло устрашающие формы ... " (3, с. 609).
«Тогда, как он позже резюмировал, Бисмарк изо всех сил пытался понять, что король понимает, что Пруссия также рассматривала« австрийское государство, которое было исключено из Германии », как хороший кусок европейской шахматной доски и возобновление хороших отношений с ним как шахматный ход должен быть для нас открыт. «Если бы Австрия была сильно повреждена, она стала бы союзником Франции и всеми противниками; он даже пожертвует своими антироссийскими интересами в отместку Пруссии. Вильгельм знал только, как превзойти такие ясные политические аргументы морализаторским способом и упорно настаивать на военном удовлетворении армии и искуплении в виде территориальных аннексий. Бисмарку было трудно дать понять королю, что Пруссия не должна исполнять обязанности судьи, а должна заниматься политикой ». (3, с. 611).

В последнем предложении у Бисмарка, дипломата XIX века, обнаруживается иное отношение к силовой политике, чем это стало правилом в XX веке. С 1918 года победители - как морально превосходящие - видели и считают себя вправе грабить и унижать побежденных. Как пророчески сказал Уинстон Черчилль в парламентской речи в 1901 году:
«Демократия мстительнее политики кабинета министров, войны народов более ужасны, чем войны королей». (5, с. 37).
Неужели Черчилль пришел к такому выводу на основе анализа самой жестокой из войн XIX века после падения Наполеона - Гражданской войны в США? (См. «Рабство закончилось, расизм остался» в «Кратко, кратко, любопытно», стр. 446)

Последствия успехов Бисмарка

Бисмарк был сильным политиком, выдающиеся внешнеполитические успехи которого изменили сознание немцев. Германская империя возникла не снизу, демократическими средствами, то есть по воле народа, а как авторитетное государство со структурной слабостью.

Ближе к концу своей речи в рейхстаге 6 февраля 1888 года Бисмарк говорил об угрожающей позиции России:
«Нас легко подкупить любовью и милосердием - возможно, слишком легко - но уж точно не угрозами.
Мы, немцы, боимся Бога, но ничего другого в мире, и именно страх перед Богом заставляет нас любить и взращивать мир ».
Практически всем известна первая часть предложения «Мы, немцы, боимся ...», о чем Бисмарк вскоре пожалел. Следующая часть «и страх Божий ...» опускается во многих цитатах, чтобы выделить Бисмарка как провокатора и поджигателя войны.
(Цитата из Бюхмана, «Geflügelte Words», Берлин, 1964).

Для властного политика - то есть почти для всех дипломатов XIX века - этические и культурные цели философов Просвещения, таких как Кант, Фихте и Гегель, должны были отойти на второй план по сравнению с государственной политикой интересов и власти, как это практиковалось почти все государства веками будут.

Социалистические идеи были для буржуазии образом врага. В Германии люди были в значительной степени ослеплены успешным курсом Бисмаркса, и, что еще хуже, у них появился большой человеколюбивый кайзер Вильгельм II, который спровоцировал соперничающие державы.

Известный историк Теодор Моммзен (1817–1903) напрасно возвысил свой предостерегающий голос:
«Прирост власти был ценностями, которые будут снова потеряны в следующем шторме мировой истории; но порабощение немецкой личности, немецкого духа было судьбой, которую уже нельзя делать хорошо."(4, с. 326).
Такие предупреждения заглушили ура прессы, которая уже тогда предпочитала говорить устами большинства вместо того, чтобы говорить неприятную правду.

Утверждение, что Германский рейх основан Бисмарком, из-за его конструктивных недостатков - з. Б. Демократический дефицит и фрагментация в отдельных государствах - не может длиться долго, я не обязательно разделяю. Тезис о Прусско-Германской империи как предшественнике центрального государства Гитлера также не является.

При некоторой дальновидности со стороны преемников Бисмарка, более глубоком понимании проблем времени и забот других держав было вполне возможно более гармоничное дальнейшее развитие.

Первую мировую войну - главную катастрофу 20 века - и катастрофический крах трех империй и султаната можно было предотвратить.

Две мировые войны с их страданиями и вызванная ими нестабильность, которая продолжается по сей день, были последствиями человеческих неудач правителей и политиков великих держав, а не неизбежными природными явлениями.

Игра Бисмарка в сегодняшней перспективе

Бисмарк был выдающимся государственным деятелем своего времени. Его часто называют единственным действительно великим немецким дипломатом. Обладая умным долгосрочным планированием, он знал, как чрезвычайно умно добиваться своих целей. Ему удалось убедить своего короля и обмануть внутренних и иностранных противников. Созданная им империя была одним из самых современных и успешных государств конца XIX века (1). Из-за экономического и политического подъема Германии баланс сил изменился. Европа стала более нестабильной.

Политическое построение империи Бисмарком оказалось слишком сложным для его преемников, которые не обладали ни его дальновидностью, ни его дипломатическими способностями, ни правильно понимали сложное положение Германской империи среди ревнивых и подозрительных государств.

Успехи немецкой экономики вызывали зависть у могущественных конкурентов, а неуклюжее, бряцание оружием кайзер Вильгельм II способствовал политической изоляции Германии.

Так что сегодня трудно отдать должное Бисмарку. Суждения о нем колеблются от полного отказа до высочайшего признания. Иногда они слишком мало принимают во внимание тот факт, что он был ребенком своего времени, и, честно говоря, его нельзя измерить исключительно стандартами 21 века.
Внешняя политика была его сильной стороной; внутри страны у него был дефицит. С сегодняшней точки зрения (как я уже сказал, не обязательно из XIX века) нежелательно то, что он не уклонялся от войн, что он был не демократом, а монархистом, игнорировал социальные проблемы (в конце концов, он ввел первое в мире социальное страхование), терпимо относившиеся к преувеличенному национализму, не принимавшие решительных мер против дискриминации меньшинств, втянувшись в культурную войну с католической церковью и не осознавая важность рабочего движения. В его пользу говорит то, что он не был колонизатором и лишь без особого энтузиазма уступил желанию основать немецкие колонии под сильным давлением общественности и императора.

Высоко оцененный предварительный мир в Никольсбурге, однако, был в основном навязан холерой, а не политическим соображением для побежденного противника. Исторический акт Бисмарка - это созданное им государственное единство Германии, которое, несмотря на большие потери в двух мировых войнах, все еще существует.

Литература:
(1) Bödecker Erhardt, Preußen, Olzog, Мюнхен, 2004 г.
(2) Крейг Гордон А., Кениггрец, Пол Жолнай, Вена, 1966.
(3) Энгельберг Эрнст, Бисмарк, Зидлер, Берлин, 1985.
(4) Гальярди Эрнст, Разряд Бисмарка, Том 2, Мор, Тюбинген, 1941.
(5) Хьюз Эмрис, Черчилль, 2-е издание, Арндт, Киль, 1986.
(6) Манн Голо, История Германии XIX и XX веков, Фишер, Франкфурт, 1958.
(7) Сет Пауль, История Германии в прошлом веке, Генрих Шеффлер, Франкфурт, 1960.
(8) Винкль Стефан, Бичи человечества, Артемида и Винклер, Цюрих, 1997.